Прохоров М.Ф. Дворянская усадьба Подмосковья в период Отечественной войны 1812 года


В основу статьи положен архивный материал, извлеченный из обнаруженного нами
дела о материальном ущербе, понесенном дворянами Московского уезда в 1812 г.
2
. В этом
деле содержится переписка между московским губернским предводителем дворянства В.
Арсеньевым, Московским уездным судом и Московской губернской казенной палатой,
охватывающая период с февраля по июнь 1813 г, статистические материалы (ведомость от
27 мая 1813 г. о «разоренных дворянских имениях» Московского уезда, ведомость от 30 мая
1813 г. «о владельческих селениях претерпевшими от нашествия неприятеля разорения»), а
также показания («объявления») помещиков о степени нанесенного ущерба их имениям. Ряд
«объявлений» помещиков, датируемых 1816–1818 гг., обнаружены нами в деле об
«устройстве сожженных во время неприятельского нашествия селений».
Среди перечисленных документов особую ценность представляют ведомости и
«объявления» помещиков. Ведомость от 27 мая 1813 г. была составлена по определенной
форме и включала следующие статьи: фамилия помещика, название села, численность душ
мужского пола, размер денежной помощи. Ведомость от 30 мая 1813 г. содержала довольно
подробную информацию о пострадавших помещичьих селениях Московского уезда. В ней
были включены следующие статьи: фамилия, имя, отчество владельца усадьбы, название и
тип населенного пункта (с., деревня, сельцо, полусельцо), характер материального ущерба,
причиненного жилым и хозяйственным постройкам помещика и крестьян, господскому и
крестьянскому скоту и птице, посевам, зерновому фонду и т.п. В ведомости нередко
приводились количественные показатели изъятого зерна, сена, скота, продуктов питания;
встречались данные о численности погибших, раненых и пропавших без вести крестьян.
Сохранившиеся «объявления» помещиков дополняют информацию, которая
содержится в ведомостях. Однако указанные источники не всегда позволяют судить о
состоянии подмосковной дворянской усадьбы и приусадебного хозяйства; нередко
информация в них носит общий характер, суммарно затрагивая как помещичье, так и
крестьянское хозяйство. В ведомости от 30 мая 1813 г. содержатся сведения о 150
помещичьих имениях Московского уезда, оказавшихся в зоне военных действий. Из общего
количества указанных дворянских владений в 53 (35,3%) случаях приводятся общие данные
о материальном ущербе («из господского дома и кладовых имения все расхищено»,
«неприятелем совершенно разграблено», «неприятелем ограблен господский дом, мебель,
9
посуда»), в 43 (29%) – конкретные сведения о крестьянском и в 31 (21%) о помещичьем
хозяйствах (указано количество изъятого зерна, скота, сена, продовольствия, состояние
внутреннего и внешнего вида усадьбы, церкви и т.п.).
Следует учитывать также и неполноту приводимой информации. В частности, в
ведомостях отсутствуют какие-либо сведения о разграблении церквей в подмосковных селах
Фили-Покровское и Очаково, хотя в литературе об этом приводятся факты3
.
Исследуемое архивное дело возникло при следующих обстоятельствах. Значительная
часть селений Московского уезда (особенно северо-западная, западная и юго-западная)
находилась в зоне военных действий и французской оккупации. Война принесла огромный
ущерб Подмосковью. По далеко неполным данным во время летне-осенней кампании 1812
года в Московском уезде было сожжено 38 владельческих селений (из 514 селений
сожженных по всей Московской губернии)
4
. Нами подсчитано по упомянутой ведомости от
30 мая 1813 г., что в Московском уезде в зоне вражеской оккупации оказалось не менее 190
дворянских селений с населением в 21 тыс. душ мужского пола; в 22 селениях сгорело 625
крестьянских дворов5
. Тяжелая послевоенная обстановка складывалась и в других уездах
Московской губернии, занятых французскими войсками в 1812 г.
В этих условиях правительство принимает экстренные меры по преодолению
разрушительных последствии войны, выделяются крупные денежные средства для
пострадавших дворян, крестьян, горожан. В соответствии с рескриптом императора
Александра I на имя московского главнокомандующего графа Ф.В. Ростопчина было решено
«собрать достоверные сведения, как о числе наиболее пострадавших от неприятеля семейств
и лиц по всей губернии, так и о положении, в каком именно они находятся»6
.
В свою очередь московский губернский предводитель дворянства В. Арсеньев по
указанию Ф.В. Ростопчина направил уездным предводителям дворянства Московской
губернии распоряжение предоставить «нужные по сему предмету сведения о помещиках,
коих крестьяне наиболее пострадали от неприятеля и состояние их восстановить они не
могут»7
. Подобную информацию было поручено собирать уездным земским судам, общий
надзор осуществляли уездные предводители дворянства.
30 мая 1813 г. Московский земский суд рапортовал А. Арсеньеву, что «из собранных
сим судом сведений о владельческих селениях и о претерпенном ими разорении ведомость
составлена»8
. В основу этой ведомости были положены «объявления» помещиков или их
управляющих о состоянии вотчины после французской оккупации.
Указанные источники позволяют представить общую картину материального урона,
понесенного дворянством Московского уезда в 1812 г.
Судя по анализируемым документам, война 1812 года нанесла Подмосковью
значительный экономический урон. Разграблению и реквизиции подлежали скот, зерно,
фураж, продовольствие. По данным источников, было разорено или сожжено более трети
дворянских владений. Во время войны материальный ущерб понесли мелкие (34 вотчины с
населением в 456 душ мужского пола), средние (55 вотчин с населением в 3122 душ
9
мужского пола) и крупные (57 вотчин с населением в 16 361 душ мужского пола)
помещики.
Источники свидетельствуют о том, что в захваченных врагом селениях происходили
крупномасштабные грабежи помещичьего и крестьянского имущества, скота, зерна, сена,
продовольствия. В документах приводятся многочисленные записи о том, что «господский
дом и крестьянские дворы неприятелем разграблены и лишены как хлеба, так и скота и
птицы».
Ф. 383. Оп.1. №188. Л. 66