Памятник А.П.Ермолову с Музой и Пегасом в Коньково

[Mik]

По случаю сегодняшнего (6 сентября) открытия две стороны фанерного постаменты были затянуты материалом с надписями

третьей надписи не нашлось - съэкономили!

Судя по центральной надписи - это памятник не Ермолову, а администрации муниципального округа Коньково. Разве нет?

На полотне, которое обычно снимают с памятника съэкономили тоже. Его заменили две палки, воткнутые в землю, с красной ленточкой между ними!

Открытие было омрачено одним незначительным обстоятельством - девушка из управы обнаружила прямо перед широкими массами трудящихся брошенный велосипед! Ее поиски хозяина ни к чему не привели! Велосипед был при помощи одного из чиновников убран на задний план!

Хозяин велосипеда, стоявший недалеко от него, обозначился только ближе к концу мероприятия!

[Mik]

Кстати, вчера ночью недалеко от Ермолова был поставлен еще один загадочны объект работы того же Бурганова - конь Пегас! Вопрос - имеет ли он отношение к 1812 году остается открытым!

Невынутые из под постамента доски создают ощущение, что Пегаса куда то несли, но по причине какого то катаклизма на половине дороги потеряли! На самом деле это не доски, а железки и они приварены к постаменту! Видимо, их должны теоретически засыпать землей, но никто этого не сделал!

Для прочности крылья Пегаса усилены металлическими стяжками, на которых нарезана резьба и навернуты гайки!

Детям Пегас нравится больше Ермолова, т.к. прикольнее!

Коллега Kleiw сначала фотографируется у Пегаса

А потом "запускает" его!

[octavia]

Ыхы )) хозяин велосипеда посикать под деревце отходил походу. Енотыч, здоровеньки! Миша, ты в него прям как из фото ружья в спину целился ))

[Mik]

Серьезно он? Я то и не видел его никогда!

[Mik]

Вот, собственно, само мероприятие, человек в центре - Бурганов, самый правый - ведущий, остальные районные руководители - муниципалитет-управа!

Местные власти в этот день отжигали как могли - особенно порадовала мысль о том, что чем больше в Конькове будет коней, тем лучше будут жить жители района!

Согнанным из школ детям было скучно, и они дружно трескали яблоки - рядом с Ермоловым растут яболони - остатки еще коньковских садов!

Увлекательный процесс перерезания ленточки между палками!

Трудящие в восторге!

Поднесенный Бурганову букет положили под копыта лошади Ермолова.

Второй букет постигла та же участь.

Солист хора МВД под фанеру спел военную песню, затем ведущий прочитал "Бородино" Лермонтова, а солист исполнил гимн Москвы!

выступила директор одной из местных школ и тоже жгла, она в частности сказала, что мы, директора, в такой день, к такому памятнику могли бы привести сюда много детей, правда, почему то привели мало!

На фейерверке официальная часть кончилась! Енотовидение его не отсняло, т.к. к тому времени уехало.

Скульптор еще некоторое время общался с населением.

Люди еще немного погуляли и разошлись

Спасибо за внимание!

[О.Йе!]

осталось только Троянского коня притащить

[Машенька]

Да уж, особенно понравились довольные лица трудящихся, радостные от того, что в их районе стало больше на несколько коней, эх, теперь заживут...
Для чего такие акции? Для чего эта показуха?И сколько денег они на это потратили?

[Антонio]

Интересно, если бы не школьники, туда бы вообще кто-нибудь бы пришел? Для чего весь этот цирк? Для кого эта показуха? Для автора сего замечательного "произведения" искусства?
Стыдно просто. А народ тупой, пришел посмотрел и ушел молча, никто не спросил, сколько средств потрачено на это? Никто не сказал, что такие памятники им не нужны в городе (макет, а не памятник). А эти из управы только поухмылялись и уехали дальше схемы продумывать...

[О.Йе!]

я думаю, что этот памятник надо бы убрать куда-нить под крышу, чтобы он не развалился.

[О.Йе!]

а вообще это что? гипсокартон?

[Kleiw]

Насколько я понимаю - это белый пластик

[Kleiw]

Пегас похоже тонированный гипс, чтобы сказать точнее надо брать соскобы

[Гостюша]

Класс, в Коньково кони, все довольны! Сколько потратили не важно, уж лучше так, чем себе в карман. Мне новые фигурки напомнили старые, которые в конце 80 около выхода из метро стояли, потом их ярмарка скушала и пропали они без следа. Михаилу огромная благодарность за юмористический стиль, подробное описание присходящего и хорошие фотографии.

[Mik]

Из ЖЖ e_cat
"В конце сентября нынешнего года в Орле, спешно осваивая бюджетные деньги, выделенные на ремонт памятников героям Отечественной войны 1812 года, реставраторы разворошили фамильный склеп Алексея Петровича Ермолова в местной Свято-Троицкой церкви. При замене деревянных полов на мраморные открылись проломленные лазы к захоронению. Из любопытства рабочие спустились вниз.Увидели, по их словам, следующее: крышка генеральского гроба откинута, праха в нем нет. Гробы родственников (отца, сына и невестки) вскрыты и разграблены...
Всюду валялись кирпичи и куски штукатурки со старинными изразцами. Тайком, от греха подальше, рабочие свалили мусор в мешки из-под сахара, туда же полетели человеческие останки, оклад иконы и части генеральского обмундирования (впоследствии оказалось, что это эполеты сына Ермолова — Клавдия, в свое время дослужившегося до звания генерал-майора). Вывезти мешки на свалку не успели — через несколько дней о ЧП стало известно, поднялся шум.
Город по сей день в шоке. Правоохранительные органы ведут проверку. Но их интересует, в основном, смета на ремонт и акт приемки выполненных работ. Общественность мучает другой вопрос: где прах Алексея Ермолова и существует ли вообще его могила?

Незадолго до кончины (по старому стилю 11 апреля 1861 года) Ермолов — бесстрашный вояка, герой битвы при Бородине, талантливый дипломат и полководец, сумевший поставить на место Персию, усмирить Кавказ, и завоевать любовь всего русского общества, — завещал похоронить себя как можно проще. «Прошу сделать гроб простой, деревянный, по образцу солдатского, выкрашенный желтою краскою. Панихиду обо мне отслужить одному священнику. Не хотел бы я ни военных почестей, ни несения за мною орденов… Желаю, чтобы меня похоронили в Орле, возле моей матери и сестры; свезти меня туда на простых дрогах без балдахина, на паре лошадей; за мною поедут дети, да Николай мой, а через Москву, вероятно, не откажутся стащить меня старые товарищи артиллеристы».
Последнюю волю генерала выполнить было невозможно — Москва прощалась с ним два дня, многолюдное траурное шествие сопровождало гроб в Орел, где сотни горожан тоже хотели проститься со славным земляком, завещавшим свой прах малой родине.
Место первоначального захоронения имело скромный вид — просто холмик у стены Троицкой церкви. Как писал один из современников, «грустно, невыразимо грустно проходить мимо могилы Ермолова». Под давлением общественности в 1864 году правительство выделило шесть тысяч рублей, еще четыре тысячи добавили сыновья Алексея Петровича, и к церкви был пристроен придел, куда перенесли прах Ермолова и его отца. В 1911 году орловские дворяне обратятся в правительство с ходатайством об установлении в Орле памятника генералу. Идея была поддержана, и уже через полгода орловцы собрали на благородное дело 13 тысяч рублей. Вскоре родилась еще одна инициатива — организовать в Орле музей Ермолова. Ни один из этих замыслов не сбылся — сначала помешала Первая мировая война, потом революция, после которой памятников царским генералам уже не ставили.
О Ермолове вспомнят лишь в начале 2000-х. Губернатор Строев заложит на месте будущего памятника камень, который десять лет будет зарастать мхом. В июне этого года, уже при другом губернаторе — Александре Козлове — в центре Орла установят наконец бронзовый монумент Ермолову. Деньги на памятник — 11 миллионов рублей, как и в прошлом веке, собрали простые горожане.
На открытии присутствовали высокие гости, их перечисление на портале Орловской области занимает две страницы. Как водится, звучали речи — об уважении к прошлому, неразрывной связи поколений и о горячем стремлении продолжить историческое дело предков.
По иронии судьбы через три месяца «благодарные потомки» в лице местной реставрационной конторы зачем-то полезут в склеп Ермолова, обнаружат, что прах генерала исчез, кто виноват — неизвестно, где искать — непонятно, и записные патриоты потеряют не только цицеронистость, но и сам дар речи. Во всяком случае, за два месяца, прошедшие с момента ЧП, никто не отважился рассказать горожанам правду и уж тем более — обнародовать дальнейший план действий. Возможно, никакого плана у властей нет, если, конечно, не считать некоторых предложений типа «залить склеп бетоном и сделать вид, что так и было», «измерить линейкой найденные кости и, если они подойдут Ермолову, устроить захоронение в другом месте».

— Я когда это услышал, чуть в обморок не упал, — говорит профессор Владимир Матвеев, президент общественного фонда «Орловское Ермоловское общество». — Давно пора открыть архивы, исследовать каждую строчку о Ермолове, воспоминания свидетелей, многие из которых еще живы и видели, слышали или имеют свою версию о том, когда и куда мог деться его прах. Просить Москву о формировании авторитетной комиссии — может быть, из числа тех же специалистов, что работали с останками царской семьи.
Напористость Матвеева объяснима — сам он написал о Ермолове несколько книг, лично знаком или состоит в переписке с родственниками генерала по всему миру, собрал обширный архив, в том числе документы, имеющие отношение к событиям семидесятилетней давности, связанным с осквернением склепа Ермолова.
Матвеев почти уверен, что знает, где, в конце концов, упокоился генерал, но прежде не распространялся об этом. Почему? Это объясняет одна из газетных статей, написанных Владимиром Матвеевым в соавторстве с орловской журналисткой Еленой Годлевской после вскрытия склепа в сентябре этого года: «Мы долго молчали, оберегая Орловщину от культурно-исторической потери. Каждый раз, готовя книгу или статью о Ермолове, спорили: стоит или не стоит рассказать о тайне, к которой мы стали причастны в процессе исследования биографии героя. И каждый раз убеждали друг друга, что надо молчать, потому что истина для души вторична — легенда всегда больше, чем исторический факт, какого бы уровня последний ни был».
Позиция краеведов не далека от общественных настроений.
— В Троицкую церковь мы с ребятами ходили часто, все знали, что здесь в склепе похоронен великий сын России Алексей Ермолов, его личность притягивала и давала детям больше, чем все уроки патриотизма, — рассказывает классный руководитель одной из орловских школ Татьяна Устинова. — Не знаю, что им сказать сейчас… Правду — что кости Ермолова выброшены на улицу? Но ведь спросят же: кем? когда? зачем и почему? Ответов у меня нет. Даже если бы и были, не уверена, что ими можно оправдать чудовищность произошедшего. Я пошла в храм, надо было собраться с духом, как-то справиться с чувствами. На месте склепа — огромный провал, завешенный пленкой. Никаких цветов, свечей. Табличка: «Ремонт объекта». Милиционер стоит, отгоняет прихожан: нечего здесь молиться на пустое место. Представляете, это о Ермолове?! Уж лучше бы не знать ничего...
Следствие как раз не прочь по-легкому раздобыть знания о нынешнем местонахождении праха Ермолова. После выхода статьи Матвеева пригласил дознаватель: говорите, где могила?
— Что тут расскажешь? В Орле существует много версий, связанных с прахом Ермолова, — говорит Матвеев. — У меня есть своя версия, возможно, самая близкая к истине, но без научных исследований, без официального подтверждения, она так и останется предположением. Ладно, стал ему рассказывать с самого начала. Как в одном журнале наткнулся на воспоминания московской поэтессы Луговской, дальней родственницы Ермолова, о ее поездке с подругой в Орел в 1945 году на поиски останков генерала...
Луговская — инженер-гидролог, жена известного поэта Владимира Луговского. Ее подруга Мирдза Кемпе — тоже известная в то время поэтесса, страстная поклонница Ермолова. Машину для поездки в Орел им дал выдающийся исследователь Арктики, дважды Герой Советского Союза Иван Папанин. Эта деталь говорит о многом: во-первых, что поездка не была увеселительной, во-вторых, во влиятельных кругах Москвы уже тогда знали, что прах Ермолова исчез из склепа, и предпринимали осторожные попытки его разыскать. Подруги ехали в Орел к конкретному человеку — архитектору Каплинскому, который каким-то образом был причастен к проблеме и даже, будто бы, хранил гроб у себя. По воспоминаниям Луговской, «все оказалось именно так. Он приоткрыл крышку гроба, и мы увидели скелет Ермолова, на нем сохранились остатки военной формы… Архитектор Каплинский сказал, что они собирали скелет Ермолова по частям, и кисти правой руки у него не оказалось…» Дальше идут леденящие душу подробности, как женщины искали и нашли недостающую кисть, окопав дерево у церкви. Место указал архитектор, который, видимо, приглядывал за гробом с самого начала — то есть с момента выноса из церкви.
Когда это было и кто именно выносил — в воспоминаниях ни слова. Луговская лишь упоминает разговор со случайными очевидцами: «Какие-то местные, которых мы отыскали, запуганные, страшные и не похожие на людей, нам нечленораздельно объяснили, что церковь эту во время войны немцы использовали под конюшню. Они же разорили и разворотили склепы, находившиеся в ней. Гроб с телом Ермолова выкинули из церкви. Какое-то время он провалялся снаружи, и только после того, как немцев прогнали, гроб увезли…»
Перепроверив сто раз каждую строчку, каждую фамилию, каждое упоминаемое Луговской событие и отыскав в архивах документальные подтверждения, Владимир Матвеев уже не сомневался, что воспоминания точны и правдивы. Кроме одного момента: немцы не грабили церковь и не выносили оттуда гробы. По документам, церковное помещение еще в феврале 1940 года под свои нужды забрало управление НКВД по Орловской области. Там хранился архив, который, к слову, не успели вывезти в начале войны. Во время оккупации новые «хозяева» перетащили архив в другое место. В августе 1943-го, после освобождения Орла, работники НКВД пересчитали каждую архивную бумажку и запротоколировали потери в количестве 10500 дел. Пропажа гробов в списках не значится. Либо немцы их не тронули, либо, по версии Матвеева, сотрудники НКВД сами опустошили склеп еще в 1940-м, когда обустраивали в церкви архив — подозрительное подземелье под полом секретному ведомству было не нужно.
Напряженную обстановку в Орле, страх и тревогу чиновников при любом вопросе, связанном с прахом Ермолова, отмечали и московские путешественницы. «Вместе с Каплинским, — пишет Луговская, — поставили вопрос перед горсоветом Орла о сооружении мемориала, памятника или хотя бы доски, это казалось вполне естественным и достижимым. Но тут-то и началось. Одно за другим возникали препятствия, как будто черные силы сговорились против Ермолова».
Ермолова похоронят во второй раз спустя девять лет после той странной поездки — столько времени потребовалось, чтобы получить разрешение на христианский обряд. К этому, судя по воспоминаниям Луговской, были подключены ведущие ученые и писатели страны — Папанин, Тарле, Фадеев, Симонов…
Перезахоронение произошло в декабре 1954 года. На церемонии присутствовала лишь одна из настойчивых защитниц Ермолова — поэтесса Мирдза Кемпе. Вот что она сообщала своей подруге: «В Орле я произнесла речь на могиле Алексея Петровича в присутствии генералов и партийных работников. Возложила огромный венок. Пережила сверхъестественные мгновения».
В тот год над новой могилой Ермолова, наконец-то, повесили скромную мемориальную доску:«Герой Отечественной войны 1812 года, генерал от артиллерии Алексей Петрович Ермолов 1777-1861 г.» Там она и висит — на стене Троицкой церкви, с внешней стороны оскверненного склепа.
Тайны и недомолвки привели к чудовищной ситуации: в Орле несколько десятилетий существовали как бы две могилы Ермолова — склеп в церковном приделе и холмик за его стеной. Какая из них настоящая, знала только кучка посвященных. Многие уже ушли в мир иной, прихватив с собой тайну. В советские времена обсуждать вопрос захоронения Ермолова было не принято. В постсоветские — стало попросту не интересно. Что хуже — вопрос...
Самое поразительное, что уже двадцать лет могила у церковной стены — как памятник истории и культуры федерального значения — находится под охраной государства, о чем свидетельствует прибитая рядом табличка. Имеется паспорт памятника, подробное описание. Господи помилуй, так что же тогда в Орле ищут? Или все-таки Ермолов — не там? Опять, что ли, вокруг него сплотились темные силы?
— Возможно, и не там, — говорит Матвеев. — Эксгумация не проводилась, достоверных свидетельств нет. О перезахоронении Ермолова горожанам не объявляли. В одном из номеров «Орловской правды» за декабрь 1954 года я нашел об этом буквально две строчки мелким шрифтом. И все, никто ничего не помнит, не знает и не интересуется. Если бы не последний скандал с самовольным вскрытием склепа, то о могиле Ермолова власти вообще бы не вспомнили.
Оказывается, нет — вспоминали, но, по словам прихожанки Свято-Троицкого прихода Светланы Яковлевой, много лет в одиночку ухаживающей за местом, которое она считает могилой Ермолова, «лучше бы они вообще не лезли».
— Все равно помощи никакой, — рассказывает она. — Табличку Ермолова каждый год оскверняют: то зеленкой зальют, то еще чем-то. Кавказцы, наверное... Хожу, жалуюсь, но никто этих хулиганов не ищет. Табличку-то я отчищаю, раствор придумала специальный, но — обидно. Лет десять назад стало еще хуже. Явились какие-то молодые люди. Я только что цветы высадила, щеколду на оградке поправила, думаю, где бы красочки раздобыть на оградку, облупилась вся. Тут эти: щас, бабка, мы тебе поможем с благоустройством. Схватили раку с холмика и бросили за оградой. Она, мол, старая и грязная вся. Взамен притащили гранитную плиту — вот эта будет покрасивше. А на плите чужие фамилии — героя войны 1812 года с супругой. Смеются: какая тебе разница — Ермолов генерал, и этот тоже генерал. Спрашиваю, кто вас послал. Отвечают: из комитета молодежных организаций. Ходила к их начальнику, чтобы убрали безобразие. Не принял...
И впрямь, чужая плита до сих пор лежит в оградке Ермолова и под мемориальной доской с его именем. А ермоловская рака — в двух метрах, на дороге. Судя по фотографическому изображению в паспорте памятника, именно эту бесформенную штуковину государство и брало под охрану двадцать лет назад. Теперь так же охраняет гранитную плиту с чужой могилы. Все перепуталось.
Так что же все-таки делать с прахом Ермолова?
— Устанавливать истину, — твердо говорит Владимир Матвеев. — Исследования и экспертизы стоят больших денег. Если государство не поможет, мы их сами найдем. Ермоловский фонд Орла участвует в конкурсе Российского географического общества. Надеемся выиграть грант, чтобы оплатить работу квалифицированных специалистов. Не хватит — кинем клич. В России немало людей, искренне уважающих Ермолова. Дело чести — поставить точку в недостойной истории с его прахом."

[Енотолюб]

Это же известный замудонец енотка!